– Вместо оставшихся с советских времен областных советов появились законодательные собрания, областные думы... Однако это не было косметической сменой вывесок и механическим сокращением числа законодателей. Это был реализованный замах на перераспределение власти между ее ветвями. Это все-таки была революция. Главным результатом явилось резкое снижение авторитета и влияния законодательных и судебных институтов в пользу власти исполнительной. Подобающей юбилейной эйфории не наблюдается. Россияне за последние десятилетия видели две крайности – либо депутаты соревнуются друг с другом в популистских заявлениях, скандалят и дерутся, принимают неисполнимые законы и конфликтуют с исполнительной властью. Или же, напротив, действует машина голосования, которая позволяет принять любой закон вне зависимости от его полезности для общества. Ни буйный митинг, ни штамповка законов не ведут к росту популярности и легитимности самой власти и тем более ее влияния на позитивное развитие общества. "Вырулить" же на средний путь пока не удается.

– Нет смысла защищать конституционность Указа президента N 1400 о роспуске Съезда народных депутатов и Верховного Совета – он заведомо противоречил Конституции. Указ послужил спусковым крючком последующих общественных событий, которые не обошлись без крови, временного, но серьезного раскола общества и шанса в виде новой Конституции, принятой на общенародном референдуме. Одним из результатов ее стали и обновленные органы законодательной власти. Сегодня нужен трезвый анализ того, что случилось два десятилетия назад, чтобы не повторять ошибок, которые привели к достаточно драматическим последствиям. Две наложившиеся проблемы создали тупиковую управленческую ситуацию: необходимость проведения тяжелых, а значит, непопулярных реформ, и формирования юридического пространства, в рамки которого они должны были укладываться. Здесь очень быстро произошло "разделение властей". Законодательная ветвь быстро (с самого начала реформ 1992 года, которые начались с самого непопулярного момента – отпуска розничных цен) встала в позицию стороннего наблюдателя, предоставив исполнительной ветви – своим вчерашним ближайшим соратникам-единоверцам – расхлебывать всю тяжесть общественного удара.

– Не стану описывать содержание конкретных реформаторских намерений и результатов. Об этом и так сказано достаточно. Три коротких вывода: 1. Реформы обошлись бы обществу с меньшей болью, если бы начались лет на 15 раньше, когда уже даже таким сталинистам, как А. Н. Косыгин, было ясно, что локомотив общественной системы ушел в тупик. Именно из той плеяды в основном и сформировалось ядро противников реформ. Это теперь уже больше исторический вопрос. 2. Меньше боли было бы и в случае, если бы вчерашние соратники Ельцин – Руцкой – Хасбулатов в первую очередь думали об общественной ответственности власти в целом, а не о местах за столом президиумов. А это уже день сегодняшний. Для того современное общество и выработало понятие разделения властей, чтобы делить общественную ответственность. 3. В обществе многое как бы повторяется, а на самом деле всегда происходит по-новому. Мудрая и сильная исполнительная власть не должна бояться ни представительной, ни судебной. На мой взгляд, это и были те основные ошибки, создавшие кризис власти в 1992-1993 годах, шанс повторить которые мы имеем основания сейчас. Или избежать.

– Кризис завершился победой "президентской стороны", которая постаралась в полной мере использовать свой успех. Была принята на референдуме новая Конституция, в которой содержалась масса позитивных положений, соответствующих принципам основных прав человека, свободы, демократии и механизмам позитивного развития. Но одновременно возникли две проблемы. Первая – произошел общий перекос в сторону полномочий президента, которые не получили достаточного противовеса в виде действительно авторитетной законодательной власти. В результате президент, который в федеративном государстве должен быть главным арбитром с широкими полномочиями, превратился в доминирующую фигуру на политической арене. Возможности парламентариев были изначально ограничены, равно как не созданы реальные механизмы для обеспечения независимости судебной власти и для обеспечения реальной самостоятельности – в первую очередь финансовой – регионального и местного самоуправления. В результате сложилась жесткая вертикаль, которая со временем становилась все более самодовлеющей.

– На первом этапе доминирующая роль президентской власти способствовала тому, что фактически были внедрены все основные элементы рыночной экономики, нового уклада жизни в целом. Но отсутствие постоянного демократического процесса развития этих основ, во-первых, отрезало от преимуществ нового строя огромную массу соотечественников, что выражается в вопиющей дифференциации доходов. А во-вторых, практически обнулило творческий потенциал власти в целом, что на сегодня выражается в устойчивом падении экономического роста, как говорится, на ровном месте, и деградации индустриального потенциала в силу пропущенного технологического задела. Чем дальше, тем больше "вертикаль" из средства превращалась в самоценность, реформаторский потенциал иссякал, а вскоре начались и консервативные контрреформы, направленные на дальнейшее укрепление "вертикали" и ее оберегание от любых рисков. В российском Основном законе оказалось много неясного. Например, неясно, как формируется губернаторский корпус, – и мы видели, как можно быстро перейти от прямых выборов глав регионов к их фактическому назначению и обратно. Испробовано уже несколько вариантов комплектования Совета Федерации. Конституция не помешала отказаться от одномандатных округов на выборах депутатов Госдумы, равно как и восстановить эти выборы, когда появилась политическая необходимость.

– Полагаю, что правила политической жизни должны быть универсальными для всех вне зависимости от текущей конъюнктуры. Необходимо четкое разделение властей, предусматривающее ясные и прозрачные механизмы обеспечения независимости каждой. И надо провести честную дискуссию о путях развития России, на основе которой в короткие сроки сформулировать профессиональный и понятный обществу план социально-экономических и политических реформ. И здесь законодательные органы (а Красноярский край, к нашей чести, никогда не сторонился серьезных проблем) должны стать закоперщиками как тщательного анализа, так и конструктивных предложений по развитию страны: каким должен быть баланс распределения прав и ответственности перед обществом между законодательной, исполнительной и судебной ветвями власти? Каким должно быть соотношение между финансовыми возможностями федерального центра и регионов? Как сдерживать растущий разрыв доходов населения? Нормальны ли взаимоотношения между государством и бизнесом? "Красный петух пока не клюнул". Но времени становится все меньше. Если не браться за дело сейчас, потом можно вновь отмечать не очень радостные юбилеи.